Сердце

5 Ноября 1949

Самая трудная вещь - это пробудить сердце. Как-то нужно научиться жить в сердце, видеть из сердца, так же как обычно мы живем в механическом уме и смотрим из него. Это означает смещение в самом себе центра внимания, потому что движения сердца столь быстры, что улавливать их и следовать им можно только, если жить в нем какое-то время. Это значит также, что нам нужно научиться питать сердце, вбирая эмоциональные впечатления прямо туда; так же как теперь мы вбираем знание прямо в ум.

Существуют методы, которые помогают в этом. Успенский сказал: «Требуйте от себя большего». В этом ключ. Только это должны быть не только требования факира*, но требования всех видов - и в особенности эмоциональные требования. И все это должно быть всегда соединено с усилием само-воспоминания* - и никогда не отделяться от него.

29 Августа 1951

Если бы мы только имели «очищенный эмоциональный центр», то многие вещи стали бы для нас намного легче. На самом деле он и есть чистый - но другие голоса так быстро перебивают его, что нам так и не удается различить, что же он сказал. Если человек научится слышать сердце, оно покажет ему все совершенно ясно - что нужно делать, чего не нужно делать, истинную природу людей, мест и вещей. Только оно говорит очень тихо, очень тонко, а затем его сразу затапливает целый поток реакций, объяснений, извинений, теорий, и мы даже не подозреваем, что оно вообще что-то говорило. Только слушая внимательно и в полной внутренней тишине то, что оно хочет сказать, можно реально избежать всего ложного.

6 Марта 1952

Эзотерические отношения должны быть человеческими отношениями, переведенными во что-то высшее. Они никогда не могут быть чем-то меньшим, чем человеческие отношения.

5 Марта 1952

Сердце понимает все языки. Дар языков уже дан ему, только мы об этом не знаем. Поэтому мы должны говорить с людьми и общаться из сердца, и тогда уже не заботиться обо всем остальном.

27 Апреля 1952

Дружба между людьми в эзотерической работе должна быть человеческой дружбой, но я чувствую, что если она только человеческая - пусть с самым глубоким пониманием друг друга, - она обречена на вырождение. На самом деле мы можем любить друг друга только в течение определенного отрезка времени в зависимости от того, чем мы собираемся стать и чему мы служим. Такие как мы есть теперь и без общей преданности высшему, в самых разных формах, мы не можем ни дать, ни заслужить долгую любовь. И я думаю, это вполне правильно, что не можем. Потому что если бы могла быть постоянная любовь между нами такими, как мы есть, это было бы почти непреодолимым барьером на пути изменения.

27 Августа 1952

В этом все дело - слушать голос сердца.

9 Сентября 1952

Внутри нас часто идет гражданская война, которую можно прекратить только делая то, что нам нужно делать, следуя указаниям нашего сердца. Мы все, счастливые или несчастливые, одинокие или любимые, должны прийти к этому. Другого пути не существует. Это означает видеть Божественную природу во всем, что к нам приходит. Те, которые начинают видеть ее,- всегда вместе, независимо от того, где они находятся.

12 Сентября 1952

Иногда Успенский на вопрос о само-воспоминании говорил: «Приведите сердце к голове». Я думаю, есть и другое движение, которому нам также нужно научиться, особенно в одиночестве - приводить голову к сердцу. От этого зависит равновесие между двумя способами восприятия. Иногда слишком много напряжения в одном, иногда в другом. Гармонизированные, они едва ли будут ошибаться.

3 Сентября 1952

Нам нужно уметь распознавать Истину, в какой бы форме она ни говорила с нами - голосом другого человека или в наших собственных сердцах.

26 Октября 1954

Для того чтобы найти истину, голова и сердце должны работать вместе. Очень часто голова и сердце имеют плохую привычку отменять друг друга. Сердце понимает что-то, но потом в другом настроении голова отделывается от этого каким-нибудь объяснением. Тогда сердце расхолаживается, теряет веру в себя и впадает в меланхолию.

Я думаю, мы должны учиться воспринимать сердцем намного более тонко и постоянно. Но это возможно только с помощью головы. Ум должен привнести основу, принципы и традицию, чтобы проверить и закрепить в постоянное понимание те мимолетные проблески совести и уверенности, которые принадлежат сердцу. Едва ли есть хоть один человек в нашей работе, у которого не было своих собственных проблесков чудесного, который не узнал когда-то своей истинной связи с высшими мирами. Но наша проблема - это неустойчивость. Говоря сомневающимся или циническим тоном о своих глубочайших чувствах, или стараясь сделать эти чувства слишком правильными и приемлемыми для других, которые их не разделяют, люди теряют свою собственную уверенность. Поэтому потом они не знают, что они на самом деле знают. Укрепление - вот правильное отношение ума к сердцу, разума к совести.

Я думаю, что, по большому счету, будущее всей Работы зависит только от одной вещи. Каждый когда-либо испытывал на себе внутреннее управление с высшего уровня. Если бы двести или триста человек во всей Работе, или даже пятьдесят, постоянно жили под эти управлением и проводили его в жизнь, то не было бы предела тому, чего можно было бы достичь. Великий план Высшей Школы*, посредниками которой являются Гурджиев, Успенский и Николл, стала бы пониматься в этом мире на совершенно другой шкале.

Когда я встречался в 1952 с д-ром Николлом, он сказал мне, что наше время наводит его на мысли о времени перед пришествием Христа. Я был сильно удивлен, потому что это полностью соответствовало моему собственному чувству. Теперь я вижу, что он говорил из очень большого понимания. Есть огромная работа приготовления, которая должна быть сделана за короткое время. Мы должны создать поле гармонии, в котором будет начат некий непредставимый для нас великий эксперимент. Это означает гармонизирование всех ветвей человеческого знания, всех типов и классов людей, всех религий и философий. Не стандартизирование их, но гармонизирование - то, что помогает каждому найти себя, свою истинную роль.

Тогда помни Себя, помня Бога
помни Бога, помня себя.
Достигнув этого наконец,
Вестник Гармонии может
вернуться к Тому, Кто послал его,
его миссия исполнена.