Часть Вторая
Проблемы
Нет Бога, кроме Реальности.
Искать его где-то еще -
это деяние Грехопадения.
Человек - это машина.
Г. И. ГурджиевОдним из самых неприятных и оскорбительных замечаний, сделанных Гурджиевым, было его утверждение, что человек - это просто машина. Машины - это шумные, грязные, лишенные какого-либо разума вещи, без конца тупо выполняющие одни и те же повторяющиеся задания, не способные управлять сами собой и управляемые другими, а затем в конце концов ломающиеся и разрушающиеся - конечно же, Я не похож на это!
Эта идея весьма обидна для большинства людей, и они яростно отрицают, что они подобны машинам, не говоря уже о том, что они действительно являются машинами. Это особенно интересно с психологической точки зрения. Если идея о том, что человек - это машина, действительно лишена всякого смысла, почему же она так оскорбительна для человека? Глубинная психология показала нам, что те вещи, которые люди больше всего отрицают, нередко оказываются для них хотя бы частично истинными. И, к сожалению, Гурджиев был прав: с практической точки зрения мы действительно являемся машинами во множестве аспектов, о которых сами не отдаем себе отчета. Нам есть от чего огорчаться.
Академическая психология также рассматривает человека как машину, хотя редко утверждает это так прямолинейно, как сделал Гурджиев. Вводные курсы психологии традиционно преподносят студентам идею, что целью психологии является понимание человеческого поведения - то понимание, которое подтверждается предсказанием и контролем поведения. В принципе если бы вы знали все о генетическом устройстве человека и обо всех психологических событиях в его личной истории, то его поведение могло бы быть полностью предсказуемым. И вы могли бы тогда делать примерно такие заключения:
"Мистер Смит имеет биологический тип 1376 с общей психологической историей типа 242, несколько видоизмененной событиями X, Y и Z в его личной истории. Поэтому когда человек типа А спрашивает: "Как дела с проектом?", то, при наличии обстоятельств М, N и Q, Смит должен покраснеть, ответить "прекрасно" и погрузиться в двенадцатисекундную фантазию о прогулке на лодке по озеру". И это бы в точности соответствовало тому, что происходило бы в подобном случае.Из столь высокого уровня предсказуемости следовала бы абсолютная управляемость. Вам оставалось бы просто создавать обстоятельства, необходимые для того, чтобы получить желаемую реакцию.
Оскорбительность идеи, что мы являемся механическими, предсказуемыми и контролируемыми существами, является одной из причин, по которым представители академической психологии редко высказывают эту идею прямо. Действительно, как вы можете ожидать поддержки и уважения от человека, если вы говорите ему, что он просто машина? И как вы можете уважать самого себя, если вы просто машина? Большинство современных дискуссий в отношении социобиологии возникли как раз потому, что эта дисциплина со всей явственностью указывает на машиноподобные качества. Гурджиева, конечно же, не интересовало социальное признание его идей в обычном смысле. Он намеренно хотел шокировать людей настолько, чтобы это создало для них возможность начать работу по выходу из состояния машины. Академическая психология не признает возможности пробуждения и выхода за пределы механического состояния, так что она маскирует свои антигуманные философские принципы от себя самой, равно как и от других.
Изучая машины, мы можем кое-что узнать о самих себе. Однако полное признание и изучение наших собственных машинообразных качеств позволяет сделать тот шаг, который машина предпринять не может: мы можем стать действительно человеческими существами и превзойти наши машиноподобные качества и нашу незавидную судьбу быть машинами.
Идея изучения нас самих как машин может быть весьма полезной. Подобно любому высказыванию, утверждение "Человек - это машина" является всего лишь аналогией, но она может дать нам уникальную точку зрения на нас самих, если мы будем подходить к ней достаточно серьезно. До недавнего времени, однако, существовали технические ограничения для использования этого метода в полной мере. Обычные машины, даже самые сложные, столь очевидно являются механическими, ограниченными и тупыми по сравнению с живым человеком, что нам трудно видеть в них наше собственное отражение. Пожалуй, мы можем замечать аналогии с некоторыми из наших наиболее стойких и стереотипных привычек, но все равно мы ощущаем себя неизмеримо более разумными и утонченными, нежели машины. Мы можем наблюдать, как оросительный насос непрерывно крутится, перекачивая воду из канала в канаву, и увидеть в этом аналогию с чем-то в нашей жизни.
Некоторые из нас, например, имеют привычку постоянно перекладывать бумаги с одного края стола на другой. Но при этом я все считаю себя настолько более утонченным, чем эта машина, что аналогию нельзя провести достаточно далеко. Или все-таки можно?
Я консультировался с одним из моих духовных учителей, как мне лучше представить идеи Гурджиева о том, что человек является машиной. У нас произошел следующий диалог:
УЧИТЕЛЬ: Итак, Чарли, в чем твоя проблема?
Я: Я раздумываю о том, как лучше всего использовать аналогию с машиной в изложении идей Гурджиева.
УЧИТЕЛЬ: То есть ты пришел ко мне потому, что раздумываешь, как лучше всего использовать аналогию с машиной в изложении идей Гурджиева?
Я: Да.
УЧИТЕЛЬ: Ты уверен?
Я: Да, это сейчас меня интересует больше всего.
УЧИТЕЛЬ: И что же тебе кажется проблемой?
Я: Я опасаюсь, что читатели будут сразу же обескуражены и не захотят пойти дальше и узнать то, что действительно ценно.
УЧИТЕЛЬ: Как давно ты опасаешься, что читатели будут сразу же обескуражены и не захотят пойти дальше и узнать то, что действительно ценно?
Я: С тех пор, как я начал работу над этой книгой. Гурджиев очень строг к людям.
УЧИТЕЛЬ: И какие у тебя есть предложения по этому поводу?
Я: Быть может, мне следует смягчить наиболее нелицеприятные части?
УЧИТЕЛЬ: Ты сейчас говоришь несколько неуверенно.
Я: У меня есть кое-что очень ценное, чем я хотел бы поделиться с другими людьми, но мне не хотелось бы преждевременно их оттолкнуть и лишить их шанса чему-то научиться.
УЧИТЕЛЬ: То есть ты не хотел бы их оттолкнуть и лишить их шанса чему-то научиться?
Я: Совершенно верно.
УЧИТЕЛЬ: Понятно.
Я: Так как мне следует поступить?
УЧИТЕЛЬ: Почему ты об этом спрашиваешь?
Я: Я был хотел получить совет.
УЧИТЕЛЬ: Ты считаешь это желание получить совет нормальным?
Мой учитель продемонстрировал некоторые качества, которые, как мы думаем, свойственны только человеческим существам. Учителя больше интересовали мои побуждения и чувства, чем просто внешнее содержание моего вопроса - это та способность, которую я отмечал у некоторых действительно искусных учителей.
В этом эпизоде мой "духовный учитель" преподал мне хороший и довольно неприятный урок. Имя моего учителя - Элиза. Это компьютерная программа, причем даже не какая-то особо сложная программа, работающая на сверхмощном компьютере, а небольшая программа для домашнего компьютера. Можно добавить еще такую "оскорбительную" подробность, что эта программа была написана специально для того, чтобы проиллюстрировать неадекватность попыток имитации человеческого интеллекта с помощью компьютера, в особенности в такой тонкой области, как психотерапия. Однако оказалось, что программа работает лучше, чем представлял себе ее создатель, и теперь некоторым людям нравится такой компьютерный "психотерапевт", и они говорят, что получают пользу от диалогов с ним. Высшие достижения человеческого разума определенно находятся за пределами какой-либо компьютерной имитации, но этого нельзя сказать в отношении большей части того, что принято считать обычным интеллектом.
Человек может выглядеть как поступающий разумно и сознательно, но при этом может действовать автоматически. Ошибочно считая себя действительно осознающим, человек тем самым закрывает для себя возможность настоящего сознания. Именно поэтому так важно понимать, что имел в виду Гурджиев, когда говорил, что человек является машиной.
Гурджиев постоянно подчеркивал, что почти все человеческие страдания и несчастья проистекают из того факта, что наша жизнь проходит автоматически, будучи составленной из механических действий. Вы (ваше поведение, ваши мысли, ваши чувства) являетесь скорее следствием внешних, исторических причин, нежели действительной причиной, инициатором желаемых вами действий. Весь ужас этого факта состоит в том, что мы не просто подобны машинам, а на самом деле являемся ими, причем большую часть времени.
Что означает быть машиной? Как мы становимся автоматическими, механическими? Для ответа на эти вопросы мы будем мысленно конструировать машину для выполнения некоторой полезной работы, начав с самой примитивной, тупой машины, которая постепенно совершенствуется и становится все более разумной. По мере того как мы будем добавлять машине все новые и новые аспекты разумности, мы :можем лучше понять, что же такое разум, и нам станет ясно, что имел з виду Гурджиев, когда говорил, что, для того чтобы считаться нормальными с точки зрения многих обычных общественных норм, мы, к сожалению, даже не нуждаемся ни в каком подлинном сознании. Это будет долгий, зачаровывающий и порой неприятный анализ, но он, я надеюсь, заложит основу для того, чтобы мы в конце концов превзошли наше теперешнее состояние, в котором мы являемся машинами.
ОЧЕНЬ ПРИМИТИВНАЯ, ТУПАЯ МАШИНА
Представим себе, что мы находимся на складе. Одинакового размера квадратные ящики поступают в здание по ленте транспортера. Все они одинаково стоят на транспортере и расположены через одни и те же промежутки. По каким-то причинам нам не хочется нанимать человека, который бы снимал эти ящики с ленты транспортера. Нам хочется, чтобы на складе была машина, которая поднимала бы каждый ящик и ставила его на другой транспортер, который бы передавал ящики к тому месту, где их нужно складывать. То, что нам нужно, - это разновидность подъемного крана, снабженного парой захватов, которые могли бы захватывать ящик, поднимать его, переносить его на нужное расстояние к другому транспортеру, опускать там и раскрывать захваты, чтобы ящик мог двигаться по этому транспортеру дальше. Таким образом, наша машина должна быть способной поднимать захваты, поворачивать сам подъемный кран от одного транспортера к другому, выжидать фиксированные промежутки времени, пока поступит следующий ящик, и затем повторять весь этот цикл перестановки ящика с одного транспортера на другой. Мы будем называть этот механизм подъемным краном первого поколения.
Такой кран первого поколения может выполнять полезную работу. Но он также весьма подвержен ошибкам, так как не обладает механическим разумом для того, чтобы справляться с возможными изменениями в ситуации. Такой кран продолжает работать по абсолютно фиксированному циклу, вне зависимости оттого, что происходит в окружающем мире. Предположим, что по каким-то причинам расстояние между ящиками нарушилось и стало длиннее или короче. Захваты будут захватывать пустой воздух и так же старательно переносить его на другой транспортер, в то время как ящики будут падать в конце первого транспортера.
Мы можем добавить нашему крану небольшое количество "сенсорного интеллекта", позволив ему воспринимать окружающую среду, так чтобы это восприятие управляло его поведением. Например, вместо того чтобы кран просто механически повторял цикл переноса, давайте определим в качестве начальной точки этого цикла момент, когда захваты начинают опускаться на ленту транспортера, по которому поступают ящики, и в качестве конечной точки - их возвращение в исходное положение над этим транспортером. В конечной точке работа крана каждый раз останавливается в ожидании сигнала начать новый цикл.
Если мы теперь установим датчик с переключателем на конце подающего транспортера, то мы получим зачатки самого простого сенсорного интеллекта. Мы используем при этом чувство прикосновения, тот вид чувства, который возник одним из первых в процессе эволюции жизни. Теперь когда ящик действительно доходит до конца ленты конвейера, он толкает переключатель, который срабатывает и посылает крану сигнал начать свой рабочий цикл. После этого кран будет опускаться и осуществлять перенос ящика на другой конвейер. Теперь то, насколько равномерно расположены ящики на ленте транспортера, уже не будет иметь значения, так как цикл перенесения ящика не будет начинаться до тех пор, пока ящик не достигнет такого положения, когда он может быть снят и перенесен на другой транспортер. Этот подъемный кран второго поколения с зачаточным сенсорным интеллектом будет явно более ловким, чем кран первого поколения.
Теперь мы подходим к тому, чтобы определить одно из качеств разумности - способность реагировать.
Разумное поведение возникает в результате ощущения того, что в окружающей среде действительно возникла подходящая ситуация, вместо автоматического предположения, что среда всегда благоприятна. Одна из проблем людей, когда они функционируют как машины, состоит в том, что они отнюдь не всегда проявляют это качество разумности.
Возрастание механической разумности нашего крана, которое сейчас произошло, очень незначительно, поскольку он теперь способен воспринимать и реагировать лишь на один возможный тип изменения в окружающей среде, а именно на неравномерность расположения ящиков на ленте транспортера. Многие другие изменения будут приводить к неправильному функционированию, а иногда даже к разрушительному поведению. Рассмотрим второе возможное изменение: предположим, что транспортер, который относил ящики к тому месту, где их нужно было складывать, вдруг остановился. Кран будет ставить следующий ящик на предыдущий, который остался на своем месте, и все это кончится тем, что ящики окажутся на полу и, возможно, будут повреждены в результате падения.
Третье возможное незапланированное событие: предположим, что регулировка крана нарушилась, и он начал переносить ящики слишком далеко. Тогда ящики будут падать на пол по другую сторону транспортера. Если кто-либо будет работать там, то падение ящика может травмировать этого человека.Мы можем увеличить механическую разумность нашего крана тем же способом, как и раньше, сделав его более "осведомленным" об окружающей обстановке. Мы можем установить специальный датчик на втором транспортере и соединить его с кнопкой выключения крана, который теперь будет прекращать свою работу, если второй транспортер остановится. Мы можем пойти еще дальше и соединить кран с кнопкой остановки первого транспортера, который теперь тоже будет отключаться для предотвращения нагромождения на нем кучи ящиков. Увеличивая сенсорный интеллект крана для одной специфической цели, мы получаем некоторое возрастание общей разумности, что может быть использовано и для других целей. Как мы увидим дальше, когда будем разбирать идеи Гурджиева о самонаблюдении и самовспоминании, добавление такого сенсорного разума в нашей жизни оказывается чрезвычайно полезным.
На тот случай, если стрела крана будет отклоняться слишком далеко, мы можем разделить работу нашего крана на два цикла вместо одного. Первый цикл будет состоять из поднятия ящика и перенесения его по направлению ко второму конвейеру; второй цикл будет состоять из опускания ящика, освобождения его из захватов и возвращения крана в исходную позицию. Тогда мы сможем установить сенсорный выключатель над вторым транспортером, чтобы кран, когда он находится в правильном положении, толкал этот датчик, что и будет завершать первый цикл. После этого кран будет прекращать свое движение и начинать цикл опускания ящика. Так постепенно наш подъемный кран стал в четыре раза более разумным, чем он был вначале, поскольку он теперь может реагировать на действительное положение поступающих ящиков на первом конвейере, останавливаться, если один либо другой транспортер прекращают свою работу, и не отклоняться слишком далеко, даже если нарушится регулировка самого крана.
Пока что механический разум нашего подъемного крана третьего поколения принадлежит к категории "все или ничего". Ящик либо толкает, либо не толкает датчик, включающий кран; лента второго транспортера, на которую кран переносит ящики, либо движется, либо не движется; кран либо поворачивается в правильное положение, чтобы опускать ящик на ленту второго транспортера, либо не поворачивается. Но представим себе ситуацию, когда один из ящиков на ленте первого транспортера повернут углом. Будет ли угол ящика правильно давить на датчик переключателя, чтобы кран начал свой цикл подъема? Будут ли при этом захваты работать так, как надо? Они могут повредить ящик либо уронить его после того, как он будет снят с транспортера.
Если ящик будет повернут лишь незначительно, ни одна из этих проблем не возникнет, однако они будут иметь место, если он будет повернут слишком сильно. Но как определить это "слишком сильно"? И является ли это "слишком сильно" одинаковым для каждой из потенциальных проблем? Становится понятно, что нам нужен механический разум, который мог бы справляться с более сложными случаями, чем ситуации типа "все или ничего". Нам нужен механический разум, который обладал бы памятью о цели, воспринимал бы окружающую обстановку и оценивал ту степень, в которой она отличается от заданной цели, а затем соответствующим образом приспосабливал свое поведение для того, чтобы компенсировать те изменения в окружающей среде, которые могли бы препятствовать достижению цели.
Восприятие по принципу "все или ничего", "белое или черное" и соответствующее реагирование является, конечно же, главной проблемой в жизни человека. Кто-то может сделать вам пренебрежительное замечание, и тогда у вас в крови начинает усиленно циркулировать адреналин, ваши мышцы напрягаются, а ваше тело оказывается готовым к борьбе или к побегу, и вы чувствуете себя в угрожающей ситуации, сильно разгневанным или испуганным. Но ведь это было всего лишь незначительное словесное замечание; никакой реакции вашего тела вовсе не требовалось. Мы слишком часто реагируем либо чрезмерно сильно, либо недостаточно, в то время как нам нужно реагировать в точном соответствии с реальной ситуацией.
Этот тип механического разума для определения степени изменений в окружающей обстановке в ограниченной мере может быть запрограммирован в машинах, которые управляются компьютерами. Для того чтобы подъемный кран в нашем примере мог обнаруживать повернутые углом ящики и правильно работать с ними, нам нужно добавить к системе датчиков еще и телекамеру, направленную на ящик сверху. Сигнал с камеры поступает в компьютер, в котором специальная программа выделяет квадратную форму верхней крышки ящика независимо от того, под каким углом он расположен на ленте транспортера. Эта форма сопоставляется с информацией о заданной форме ящика в памяти компьютера: компьютер "узнает" ящик. Это позволяет ему также определить положение ящика на ленте транспортера.
Так, у нашего подъемного крана четвертого поколения компьютерная программа распознавания и контроля сможет вычислять угол, на который ящик повернут относительно своего стандартного положения на ленте транспортера. Снабдив кран поворачивающимися захватами, управляемыми компьютером, мы теперь сможем добиться того, что они будут поворачиваться в зависимости от положения ящика и брать его с транспортера правильно и надежно. Затем захваты будут поворачиваться, придавая ящику то положение, в котором он должен быть; теперь кран может переносить ящик на другой транспортер.
Есть и другой путь решения проблемы с неправильно стоящими ящиками, который не требует повышения механической разумности подъемного крана. Мы могли бы изготовить ленту транспортера таким образом, чтобы ее ширина в точности соответствовала ширине ящиков, а по краям ленты имелись приподнятые направляющие. Тогда ящики будут стоять на ленте транспортера ровно в любом случае, так как иначе стать они просто не смогут.
Однако за это решение нам придется заплатить определенную цену - если мы когда-нибудь захотим использовать наш транспортер для ящиков меньшего размера, то они снова смогут занимать неправильное положение на ленте и наша проблема возобновится. Если же нам понадобится транспортировать ящики большего размера, то они не будут помещаться на ленте транспортера. В этом случае нам придется полностью перестраивать транспортер, что может стоить достаточно дорого.Два пути решения проблемы с повернутыми ящиками соответствуют двум общим направлениям, согласно которым действуют люди, пытаясь повысить эффективность своей деятельности и избежать ошибок. В одном случае мы можем устанавливать все больше ограничений в отношении того, что может происходить, делая ситуацию все более негибкой и пытаясь в первую очередь предотвратить возникновение проблем. Применяя этот подход к человеческой деятельности, мы принимаем новые и новые законы, пишем все более подробные книги правил, вводим новые таможенные пошлины, развешиваем все больше дорожных знаков, запрещающих разворот, и делаем многие другие вещи, для того чтобы ограничить то разнообразие человеческого поведения, которое может создавать для нас проблемы. "Хорошо ведущие себя", "предсказуемые", "негибкие" и "механические" люди делают функционирование всей социальной системы более гладким (выбирайте тот вид несамостоятельности, который вам больше нравится (в оригинале игра слов: выбирайте то прилагательное (ajective) или тот вид несамостоятельности (ajective), которое (который) вам больше нравится. -Прим. Ред).
В предельном случае от людей вообще не требуется ничего, кроме следования предписанным правилам. И, как говорит старая шутка, "все, что не является необходимым, запрещено". Предписанные правила - это правила, относящиеся к поведению во внешней среде (типа знаков "разворот запрещен"), либо внутренние психологические правила (типа "приличные люди никогда даже не подумают о том, чтобы сделать то-то и то-то"). Для получения лучшего результата и те, и другие правила должны подкрепляться вознаграждением за их соблюдение и наказанием за их нарушение, равно как и силой бездумной привычки.
Альтернативным направлением являются попытки увеличить общую разумность людей, чтобы они могли поступать правильно не в силу предписаний, а по собственной инициативе. Например, иногда для экономии времени я проезжаю на почти пустой автостоянке по диагонали, вместо того чтобы следовать размеченным дорожкам. Большинство людей, которые на моих глазах поступают точно так же, умудряются при этом не столкнуться со мной, даже хотя (я надеюсь!) не существует никаких специальных узаконенных правил диагонального движения через автостоянку. Правда, несколько недель назад на меня чуть не наехали люди, которые неосторожно пересекали автостоянку, но, конечно же, я сразу отнес их к категории неразумных.
Если мы хотим жить в более гладком, более эффективном, менее опасном мире, то один из путей к этому - делать людей все более и более подобным машинам, машинам, в избытке наделенным механическим разумом. Можно также приложить множество усилий и использовать массу ресурсов для того, чтобы устроить мир так, чтобы нарушение правил было просто механически невозможно. Многие автостоянки уже сейчас снабжены каменными бордюрами или разделительными клумбами, что препятствует вам пересекать их по диагонали, когда они пустуют. Другое направление - это увеличение подлинной разумности, включая раскрытие и целенаправленное развитие исконно человеческих аспектов разума, которые не являются механическими.
Неприятная правда состоит в том, до какой степени машиноподобными мы действительно можем стать. Гурджиев видел те силы в нашей культуре, которые стремятся сделать людей более механическими; мы будем подробно рассматривать эти силы в других главах. Правильные и неправильные способы действия определены, и правила, как им следовать, тоже установлены. Тогда добродетель становится всего лишь вопросом соблюдения правил.
Проблема с попытками создания правил, которые охватывали бы все проявления жизни, состоит в том, что реальность часто оказывается гораздо более сложной, чем предполагают правила, или же она изменяется быстрее, чем это предусмотрено правилами. Тем не менее многие люди пытаются механически следовать правилам, чувствуя себя добродетельными, а на самом деле разрушая самих себя и других.
Теперь мы можем представить себе, что те функции, для которых мы придумали разумный подъемный кран, выполняет человек, например, такой, как вы. Вы можете видеть, когда ящик действительно находится на ленте транспортера, даже если промежутки между ящиками меняются, протянуть руки и взять его с транспортера вне зависимости от того, как он повернут. Вы можете поднять ящик, перенести его на другой транспортер и правильно установить его там. Вы можете видеть, работают ли оба транспортера как следует, и выключить подающий транспортер, если остановился второй. Вы уже обладаете всеми теми качествами, которые мы определили как начальную стадию как механического, так и человеческого разума: вы помните общую цель, которая состоит в том, чтобы без повреждения переставлять ящики с одного транспортера на другой; вы воспринимаете окружающую среду для того, чтобы обнаруживать разнообразные вещи, которые могут помешать достижению цели; вы также можете вносить нужные изменения в свое поведение для того, чтобы компенсировать те изменения окружающей среды, которые препятствуют достижению цели.
Насколько долго вы останетесь разумным при такой работе?
Когда вы впервые приступаете к этой работе, она может показаться вам чем-то интересным. Что именно вам нужно делать? Как сделать это более эффективно? Но после какого-то времени (минуты? часы?) эта работа в совершенстве освоена, и она начинает надоедать вам. Вы стали слишком квалифицированным для нее. Что теперь?
Вы обнаруживаете, что вам уже не нужно уделять такое пристальное внимание работе для того, чтобы делать ее качественно. Фактически вы можете позволить своему уму отвлечься, вы можете мечтать о чем-нибудь, планировать, что вы будете делать после работы, раздумывать о том, заплатят ли вам достаточно за эту работу, разговаривать со своим коллегой, работающим на другом конвейере, и так далее. Вы без каких-либо сознательных усилий автоматизировали себя, позволив части вашего восприятия и суждения стать механическими, так что вы действуете подобно машине, автомату. Если ваши мысли, фантазии и разговоры более занимательны, чем перестановка ящиков, вы будете более счастливы, чем если бы вы уделяли внимание лишь текущей работе, которая вам уже надоела. Поскольку вам уже не нужно уделять так много сознательного внимания выполнению работы, она может казаться требующей значительно меньших усилий, и это мнимая выгода автоматизации.Способность привлекать некоторую ограниченную часть нашего восприятия и разума для автоматического выполнения фиксированного задания, при полном или почти полном отсутствии осознания с нашей стороны, является одним из наиболее выдающихся умений человека - и в то же время одним из его наибольших проклятий.
В том простом примере, который приводился выше, автоматизация кажется желательной. Она делает вас более счастливым. Если часть вашего ума, не задействованная в работе, занята, например, планированием того, как улучшить другие стороны вашей жизни, то вы даже становитесь более эффективным. У вас больше сенсорных и интеллектуальных способностей, чем нужно для эффективного выполнения работы, и вы используете эти способности лишь в той мере, в какой это необходимо, уделяя остальную их часть своим собственным целям.
Если бы разумное использование избыточных возможностей ума было единственным или хотя бы наиболее типичным результатом, возникающим вследствие автоматизации, то тогда автоматичность не создавала бы в жизни человека никакой проблемы. Проблемы возникают тогда, когда реальность изменяется, а вы продолжаете реагировать автоматически, и/или когда с автоматическим реагированием ассоциируется (автоматическое) эмоциональное удовлетворение.Когда у вас имеется стереотип автоматического реагирования, это означает, что ваше внимание очень специализировано. Когда возникает та или иная ситуация, она должна сопоставляться с внутренним представлением, которое при автоматичности оказывается стереотипным. Таким стереотипом может быть ящик на ленте транспортера, внешний облик незнакомого человека, словесное утверждение, определенный запах или что угодно еще. Эти стереотипы оказываются настолько близкими к некоторым ранее уже ставшим автоматическими аспектам внимания, что когда этот стереотип воспринимается , он ошибочно принимается за саму реальность.
Затем следует ваша автоматическая реакция. В действительной ситуации важно отличать саму ситуацию от стереотипа, иначе ваши автоматические реакции окажутся неуместными.Вот пример: вы только что поставили на стоянку свою машину и идете по улице. К вам направляется человек, судя по всему, собираясь что-то вам сказать. Вы думаете о том, что вы собирались купить в магазине, к которому вы идете, но часть вашего внимания уделена приближающемуся к вам человеку. Он плохо одет и небрит. Часть вашего ума немедленно "воспринимает" его как нищего - человека того типа, который всегда вас раздражал. На самом деле это стереотип, поскольку существуют другие люди, которые могли бы быть плохо одеты на улице и намереваться что-то вам сказать. Но стереотип уже активизировался, а вместе с ним и ваша автоматическая реакция на нищего. На вашем лице появляется выражение презрения, и вы сворачиваете в сторону, избегая этого человека еще до того, как он заговорил с вами. Автоматически у вас возникают мысли о вашем собственном превосходстве, так как вы сами зарабатываете себе на жизнь; у вас также могут возникнуть мысли типа "Почему же правительство ничего не делает с такими людьми, как этот нищий?"
Это могло бы быть так, но в реальности, которую я придумал ради примера, небрежно одетый человек был профессором колледжа. У него был выходной, и он оделся в старую одежду, потому что занимался ремонтом машины, а сейчас ему понадобилось выйти в магазин за некоторыми запасными частями. Он увидел, что из вашей машины, находящейся на стоянке, вытекает масло, и направился к вам, чтобы предупредить об этом. Выражение презрения у вас на лице и попытка свернуть в сторону внезапно вызывают у него сильный гнев. "Ну и черт с тобой!" - тут же говорит он и уходит. Потом, когда вы уже уехали от стоянки, у вас заклинивает двигатель. Автоматическое восприятие, автоматические чувства, автоматическое поведение, автоматически последовавшая авария. Вы не увидели, что реальность отличается от вашего стереотипа, и он был для вас эмоционально значимым (связанным с чувством своего превосходства), что сделало ситуацию еще более негибкой.
Механический разум часто бывает полезным для утилитарных целей, но он оказывается опасной вещью в изменяющемся сложном мире. Механические, автоматические стереотипы, хорошо всем нам известные - это расизм, неравноправие женщин, национализм. Я привел лишь три эти примера, на самом деле их может быть гораздо больше. Автоматическое восприятие, автоматические эмоции, автоматические мысли и реакции в какой-то одной ситуации так часто ассоциируются с такими же автоматическими реакциями, мыслями и чувствами в другой ситуации, что мы теряем большое количество времени - а в самых крайних случаях и всю жизнь - в продолжающемся автоматическом существовании.
Автоматизация оказывается главным препятствием, если мы пытаемся пробудиться от того транса, который навязан нам нашей культурой. Однако если вам все-таки удастся пробудиться, то автоматизация может стать полезным инструментом, коль скоро вы сможете следить за ней с более пробужденного уровня сознания.
Мы действительно машины, и являемся ими в жизни слишком часто, но это вовсе не означает, что нам нужно ими быть.
В следующей главе мы вернемся к примеру нашего подъемного крана, добавляя ему новые степени механического разума и рассматривая параллели с человеком.
В этом разделе мы продолжим наше обсуждение, и я попрошу вас набраться терпения. Мы рассмотрим дальнейшие параллели между машиной и человеческим мышлением, которое обычно полностью автоматично, приукрашено и неосознаваемо. Для того чтобы произошло пробуждение, мышление должно стать более осознанным.
В предыдущем разделе мы наделили машину, подъемный кран из нашего примера, некоторыми зачаточными формами интеллекта. В четвертом поколении своей эволюции подъемный кран уже мог распознавать некоторые изменения, происходящие в окружающей среде, и вносить соответствующие коррекции в свое поведение в соответствии с поставленной перед ним задачей - в данном случае это перестановка ящиков с одного транспортера на другой.
Для достижения способности реагировать на степень изменений, а не просто на изменения типа "все или ничего", мы добавили к подъемному крану компьютер, простейшую форму мозга. Коль скоро у нас теперь есть вычислительные возможности этого компьютера, давайте заставим наш подъемный кран пятого поколения совершить эволюционный скачок, который приблизит степень его разумности к тому интеллекту, который мы наблюдаем у человека.
Используя приобретение способности справляться с более сложными задачами как побудительный стимул для эволюции, давайте представим, что по транспортеру поступают разные ящики, которые затем должны переноситься на три разных транспортера в зависимости от типа ящиков, так как различная продукция, упакованная в эти ящики, должна храниться в разных частях склада. Таким образом кран пятого поколения из простого переносчика становится краном-сортировщиком, способным принимать решение о типе ящиков, прежде чем переносить их на соответствующий транспортер. Людям обычно приходится совершать выбор из множества различных возможностей, а не просто всегда одинаково реагировать на один и тот же стимул. Действительно, чаще всего мы предпочитаем принимать решение, которое затем побуждает нас действовать.
Ящики могут иметь разные размеры и содержать в себе разную продукцию. Часть продукции в ящиках легкая и хрупкая, часть - тяжелая и прочная. Тяжелые ящики с прочной продукцией требуют более сильного захвата, чтобы ящик не выскользнул и не упал при подъеме. Однако если то же усилие захватов использовать при подъеме легких ящиков, то они могут быть раздавлены. Таким образом, усилие захватов должно соответствовать типу ящиков.
Как и в предыдущих примерах, расположение ящиков на транспортере может быть разным: некоторые из них стоят правильно, некоторые повернуты под тем или иным углом. Иногда бывает более длинный промежуток времени перед тем, как по транспортеру поступает новый ящик; иногда бывает так, что несколько ящиков стоят вплотную друг к другу.Мы бы не захотели нанимать рабочего, который бывает настолько поглощен своей работой, что не замечает неожиданных, но жизненно важных изменений в окружающей обстановке и потому не может на них реагировать.
Мы уже разбирали случай, когда один из транспортеров, на которые нужно перегружать ящики, останавливается. Но что делать, если он вдруг начал двигаться в обратную сторону? Или, например, представим, что на складе возник пожар, создающий угрозу для человеческой жизни и для всего оборудования. А что если какой-то посторонний человек вошел в зону работы крана? Или если за короткое время поступает так много ящиков, так что кран-сортировщик не успевает переносить их на другие транспортеры? Или же прекратилась подача питания на кран, и ящики начали нагромождаться возле транспортера? Если наш кран-сортировщик пятого поколения действительно совершил качественный скачок в своей разумности, то он должен реагировать на все эти возможные события.
ПРИОБРЕТЕНИЕ НОВЫХ ОРГАНОВ ЧУВСТВ
Наш первый эволюционный шаг состоит в том, чтобы добавить крану-сортировщику новые органы чувств. Отчасти эту задачу можно решить с помощью простых датчиков типа "все или ничего". Наши отводящие транспортеры должны быть оснащены датчиками, которые реагируют не только на то, движутся ли они или нет, но и на то, движутся ли они в правильном направлении. Датчик, реагирующий на высокую температуру, может служить сигнализатором возможного пожара. Простой измеритель напряжения может определять, поступает ли питание на подъемный кран.
Разобраться с различными размерами и разной ориентацией ящиков труднее. Кран четвертого поколения использовал телевизионную камеру над подающим конвейером, дополненную компьютером со специальной программой обнаружения форм и углов, так что он мог распознавать ящик и определять его Ориентацию и местоположение. Чтобы это делать, ему приходилось обращаться к памяти компьютера, которая определяла, как выглядит ящик на телевизионном изображении.
Как нам иметь дело с ящиками разного размера (а также разного веса и разной хрупкости)? Для простоты мы можем составить компьютерную программу распознавания ящиков, так чтобы она исходила из допущения (как обычно поступают и люди), что все эти три параметра взаимосвязаны: маленькие ящики обычно легкие и хрупкие, а чем они становятся больше, тем они тяжелее и прочнее. Тогда программа распознавания может подавать команду захватам использовать небольшое усилие для маленьких ящиков, все более увеличивая его по мере увеличения размеров ящиков.
Коль скоро наш компьютер достаточно мощный, чтобы на нем могла работать программа распознавания ящиков по телевизионному изображению, давайте установим вторую камеру, которая будет обозревать то пространство вокруг крана, в котором было бы нежелательно появление людей. Изображение с этой второй камеры должно анализироваться в компьютере для обнаружения присутствия человека. Мы можем значительно упростить эту процедуру. Нам не нужно знать, что это за человек, мужчина это или женщина, какого он или она роста, или какого цвета одежда на этом человеке. В действительности нам даже не нужно знать, человек ли это. Если что-либо будет передвигаться в запретной зоне, мы хотим, чтобы наша программа обнаружения постороннего присутствия тут же это замечала и останавливала кран.
Однако в этой ситуации есть и своя проблема. Кое-что регулярно входит в запретную зону и движется в ней, а именно сам работающий кран. Нам бы не хотелось, чтобы управляющий компьютер крана-сортировщика останавливал кран каждый раз, когда он обнаружит сам себя. Основная функция разума живых существ состоит в том, чтобы узнавать самого себя и отличать себя от не себя. Иначе мы могли бы поедать самих себя! Таким образом, программа обнаружения посторонних объектов должна анализировать изображение, поступающее с камеры, чтобы распознавать форму и движения крана как отличающиеся от любых других форм, движущихся в запретной зоне. Тогда команда остановки крана будет подаваться лишь в том случае, если обнаружится что-то, по своей форме не являющееся краном.
Поскольку наш кран-сортировщик должен ставить разные ящики на различные транспортеры, программа распознавания должна не только воспринимать ящики, но и классифицировать их по одному из нескольких параметров. Для простоты представим себе, что это делается только на основе размера.
Нам нужно, чтобы наш кран-сортировщик пятого поколения делал совсем немного вещей. Он должен (а) наблюдать за ящиками на подающем транспортере, (б) распознавать размер и расположение каждого ящика, поворачивать захваты в зависимости от расположения ящика, опускать захваты, когда ящик находится под ними, (в) захватывать ящик с усилием, соответствующим его размеру, и поднимать его, (г) классифицировать ящик по типу и направлять движение крана к соответствующему транспортеру, (д) поворачивать ящик таким образом, чтобы он был правильно ориентирован по отношению к ленте того транспортера, на который его нужно перенести, (е) установив ящик над нужным транспортером, (ж) опускать стрелу крана и раскрывать зажимы, (з) поднимать стрелу крана и (и) возвращать ее в исходное положение над подающим транспортером. В то же время система должна быть готова остановить транспортер и работу крана при сигнале тревоги в случае (к) пожара, (л) обнаружения посторонних в запретной зоне, (м) если любой из транспортеров останавливается или начинает двигаться в обратную сторону, или же (н) если на кран перестало поступать питание.
Все это представляется весьма сложным. Однако одним из результатов попытки создания все более разумных машин явилось то, что мы осознали, сколь многое в отношении наших простых действий мы считали само собой разумеющимся.
Понятно, что прекращение работы любого из транспортеров остановит процесс производства, так что это не должно происходить без необходимости. Поэтому возможность останавливать подающий транспортер, в том случае если любой из отводящих транспортеров останавливается или движется в обратную сторону, можно было бы далее усовершенствовать так, чтобы компьютер выключал подающий транспортер только в том случае, если он обнаружит на нем ящик, который должен быть перенесен на неисправный отводящий транспортер. Тем временем он мог бы подать сигнал тревоги обслуживающему персоналу, чтобы они починили неисправный транспортер, причем ремонт мог бы закончиться до того, как поступит новый ящик, предназначенный для этого транспортера.
Эта задача была бы вполне выполнимой, если бы наш компьютер имел неограниченные возможности по части программ и памяти. Но ни люди, ни компьютеры не обладают неограниченными возможностями. Хотя вы можете нанять много работников, чтобы они одновременно наблюдали за всеми этапами процесса, или можете купить очень мощный компьютер, но существуют экономические соображения: вам не хотелось бы вкладывать во все это слишком много денег без особой необходимости. Таким образом, на практике "внимание" нашего компьютера должно распределяться между всеми этими задачами так, чтобы, с учетом присущих ему ограничений, наилучшим образом соответствовать нашим целям.Компьютеру нужно вполне ограниченное количество времени для анализа информации, поступающей по каждому из его сенсорных каналов, и столь же ограниченное время для вычисления того, что ему нужно делать с тем, что он обнаружит. Кроме всего прочего, компьютер может делать только одну вещь за раз, так что ему нужно будет потратить определенное время на одно задание, затем перейти к следующему заданию, затем к следующему и так далее. Последовательное выполнение серии этих заданий и возвращение к начальному состоянию - это цикл работы компьютера. Позволим ли мы компьютеру тратить столько времени, сколько ему необходимо на каждое задание, или равное количество времени на каждое задание (слишком много для одних, слишком мало для других), или более длительное время для решения более важных задач?
Те приоритеты, которые компьютер определяет для разных задач, являются механическим аналогом человеческих ценностей. Не вдаваясь пока в детальное рассмотрение роли эмоций, мы можем заметить, что то, что вы цените, можно определить по количеству времени, в течение которого эти вещи занимают ваше внимание, и по их приоритету, который определяет, насколько вы готовы ради них отложить все другие дела, когда возникает подходящая ситуация. Например, я провожу много времени за чтением книг, что показывает, насколько я ценю чтение. Более того, мне не нравится, когда другие люди заговаривают со мной, если я читаю интересную книгу. Хотя, если бы вы прервали меня, чтобы сказать, что в доме пожар, я был бы искренне рад! Я ценю свою жизнь и жизнь моей жены, и мне также хотелось бы сохранить свой дом от разрушения - это явно более важно, чем чтение интересной книги.
Давайте зададим нашей компьютерной управляющей программе систему ценностей в виде распределения времени на разные задачи и приоритетности выполнения этих задач.
Предположим, что анализ сигналов от каждого из датчиков нашего компьютера, подключенного к крану-сортировщику, занимает одну десятую секунды. У нас есть восемь датчиков (датчики пожара, вторжения посторонних в запретную зону, остановки каждого из трех транспортеров и правильного направления движения каждого из трех транспортеров). Если мы сочтем, что информация от каждого из этих датчиков имеет одинаковую ценность, то мы можем запрограммировать компьютер так, что он будет поочередно анализировать сигналы от каждого из этих датчиков. В этом случае цикл обработки сигналов от датчиков будет иметь восемь шагов. Если сигналы подтверждают, что все в порядке, кран-сортировщик может проверить, не поступает ли ящик (девятая операция длительностью 0.1 секунды), и, если он окажется на месте, начинает выполнять задание по его сортировке и перемещению. Если ящик не поступает, то компьютер может снова начать обрабатывать контрольные сигналы от своих восьми датчиков. Так этот цикл повторяется снова и снова до тех пор, пока не будет обнаружен поступивший ящик.
Обнаружение поступившего ящика на девятой стадии приведет к тому, что будет определен его тип и ящик будет перемещен по назначению. Допустим, что это займет 9,1 секунды, после чего кран возвратится в исходное положение, и тогда общее время на то, чтобы проверить сигналы от всех датчиков, обнаружить ящик, переместить его, а' затем возвратиться в исходное положение, составит ровно десять секунд.
Так как перемещение ящика занимает 9,1 секунды, в то время как проверка сигналов от датчиков занимает только 0,9 секунды, то мы в неявном виде задаем нашему крану-сортировщику систему ценностей, причем ценностей весьма материалистического толка. Мы можем выразить их в антропоморфной форме следующим образом:
Первая Заповедь: Если нет работы, которую нужно выполнять (нет ящика для сортировки и перенесения на другой транспортер), защищай человеческую жизнь и оборудование, посвящая 1/9 часть твоего времени проверке, нет ли в помещении пожара, и еще 1/9 часть твоего времени выяснению того, нет ли посторонних лиц в потенциально опасной зоне движения крана.
Вторая Заповедь: Если есть работа, которую нужно делать (сортировка и перемещение ящиков), отдавай меньший приоритет защите человеческой жизни. Защищай человеческую жизнь и оборудование, посвящая одну сотую часть твоего времени (0,1 секунды каждые 10 секунд) проверке, нет ли в помещении пожара, и еще одну сотую часть твоего времени выяснению, нет ли посторонних в опасной зоне.
В последнее десятилетие мы все больше осознаем, что порой то, что кажется простыми технологическими стратегиями и решениями, на самом деле оказывается выбором ценностей. Чем в меньшей мере мы признаем действительную сложность возникающих перед нами задач, тем больше потенциальных будущих неприятностей мы создаем для себя по причине своей собственной слепоты. Вероятно, наиболее мудрым будет предположить, что все планы в отношении того, как делать какие-то вещи, а не только те из них, что связаны с технологией, неявно касаются определенных ценностей, происходит ли это сознательно или бессознательно.
Автоматизм нашего мышления, восприятия и чувств, который мы рассматривали в предыдущей главе, способствует сохранению нашей слепоты по отношению к тому, что мы делаем. Ситуация стереотипно воспринимается как "инженерное решение" или "техническая проблема", и мы имеем тенденцию воспринимать наши предубеждения в отношении этой ситуации взамен ее действительной реальности.
Мы могли бы сказать, что наш кран-сортировщик пятого поколения способен разумно реагировать на опасные ситуации в то время, когда он не занят работой. Когда же он занят работой, он поглощен ею на достаточно долгое время, утрачивая на этот период контакт с внешней реальностью. Напрашивающиеся параллели со многими видами человеческой деятельности здесь достаточно очевидны.
Мы могли бы увеличить ценность, которую наш кран-сортировщик придает защите человеческой жизни, внеся изменения в программу цикла транспортировки. Напомним, что до этого кран, как только он обнаруживал поступивший по транспортеру ящик, переставал уделять внимание датчикам, связанным с состоянием окружающей среды до тех пор, пока он не завершал полностью цикл перемещения ящика, который занимал значительно больше времени, чем проверка состояния окружающей среды. Но мы можем изменить программу компьютера таким образом, что он будет контролировать наличие посторонних в зоне работы крана между разными стадиями в пределах цикла транспортировки. Теперь кран-сортировщик уже не так глубоко погружен в работу, он находится в большем "контакте с реальностью", с той реальностью, которую ценим мы, его создатели.
Отметьте, что мы заплатили определенную цену за то, что наш кран-сортировщик стал уделять больше внимания защите человеческой жизни. До того как мы добавили эту дополнительную проверку в цикл транспортировки, весь этот цикл занимал десять секунд. Если ящики поступали достаточно быстро, то кран мог сортировать и перемещать один ящик каждые десять секунд. После добавления дополнительных шагов проверки цикл стал более длинным и, соответственно, менее продуктивным. Настолько ли мы ценим человеческую жизнь, чтобы делать наш производственный цикл менее эффективным? Достаточно ли велика вероятность нахождения постороннего человека в зоне работы крана для того, чтобы оправдывать снижение продуктивности работы, или же мы принимаем слишком усердные меры защиты от очень маловероятного события?
Теперь наш кран-сортировщик усовершенствован настолько, что может приспосабливаться к тому, чтобы справляться с несколькими возможными типами изменений в окружающей обстановке. Он может быть более эффективным, действуя в соответствии с запрограммированной системой ценностей, а именно правильно переносить ящики самым эффективным способом, уделяя при этом внимание защите человеческой жизни и оборудования склада от возможной опасности. Смог ли бы какой-то разумный наблюдатель, не являющийся человеком, а также не имеющий никаких предубеждений о том, что жизнь и разум могут существовать только на органической основе, воспринимать наш кран-сортировщик как некое разумное животное? Мог ли бы такой наблюдатель приписывать ему сознание? Мог ли бы он воспринимать человека, делающего такую же работу, как этот кран, как полностью равного крану-сортировщику?