Родни Коллин

ВЕСТНИК ГАРМОНИИ

 

Домой

В  библиотеку    

 

I

Эпоха увядает. Приближается рождение новой эпохи.

Каковы признаки новой эпохи?

В небесах - новое сочетание влияний. От Иерархии - новое поколение. Среди людей - пробуждена новая функция, дано новое слово спасения.  Ибо тело человечества растет, как растет тело человека, - через раскрытие в нем одной функции за другой, каждая в назначенный срок достигает наивысшего развития, каждая завершается и превосходится следующей. И как в человеке каждая функция пробуждается при определенном сиянии его звезд, так и в человечестве - при определенном сиянии созвездий. Как Венера передает права Марсу, так мудрость детства уступает бурному периоду полового созревания, и как Телец - Овну, так Египет - Греции, невинность - язычеству, нежность - борьбе.  Но, в отличие от человека, чья жизнь течет, замедляясь к своему завершению, для человечества эпохи спешат все быстрее, каждая все требовательнее прошедшей.

Тридцать тысяч лет люди теснились в своих пещерах, ибо звезды говорили:

«Переваривайте». Еще пятнадцать они выслеживали, преследовали, спасались бегством, растягивали нервы и луки, пока небеса кричали: «Охотьтесь». Еще восемь они выращивали зерно, возводили храмы и пирамиды - по команде «Стройте».  Все это были эпохи. И на заре каждой эпохи посылался вестник, чтобы воплотить новую функцию и ее завершение. Приходил герой, и в нем Иерархия приоткрывала следующий этап своего плана. Кто высказал и обнародовал первые слова силы, - мы не знаем. «Переваривайте!», «Охотьтесь!» и «Стройте!» остаются анонимными, как желудок, мышца, плоть. Не так - с последующими законами.  Ибо явился Геркулес и двенадцатью подвигами обнародовал приказ следующей эпохи.  «Сражайтесь!» - предписывали боги, и четыре тысячи лет люди боролись, интриговали, брали города и женщин, жили, гордясь язычеством, свободные от обязательств.

Так у человечества постепенно были освящены легкие, печень, кровь, мышцы, и плоть, и селезенка. Божество открывалось в них, влекомых к божеству. Духовенство от эпохи к эпохе учило, как та или эта функция должна выражать свою природу, и человеку, делающему свои изменившиеся ткани сознательными, предстояло через это увидеть путь к своему началу. К Богу.

II

И, наконец, свет небесного прожектора пал на сердца людей. На источник, начало, движущую силу их жизни. И пробуждающиеся сердца отозвались движущей силе вселенной, сердцу самих небес. Сделав возможным пришествие избавителя из этого сердца.

Пришел Христос. Объявил и воплотил новый приказ: «Любите».  С приходом Рыб на смену Овну солнечное сплетение должно уступить сердцу, язычество - христианству, Старый Завет - Новому. Старая борьба за обладание должна смениться любовью к отдаванию, боги - Богом, множественность - Единством.  А страсть - любовью. Ибо ощущение множественности есть страсть, ощущение единства есть любовь.

В тот миг, когда все планеты соединились в Рыбах, когда стало видно, что все органы плавают в духе, Человечество повзрослело. На Землю протянулась линия жизни от Солнца Солнц, семя Царя Царей было брошено вослед.  С пришествием Иерархии Человечество вышло из лона Земли. С пришествием Христа Человечество выпрямилось и узнало свет.

Но гармонии не хватало. Одной части человека была раскрыта тайна вселенной - знание того, что все едино, вся жизнь - океан, создания - всего лишь маленькие вихри, спасение поодиночке - мираж. А одному органу было дано непосредственное ощущение этого единства - любви.

Но другие его члены об этом не ведали. Мышцы и легкие и плоть и гениталии радостно шли своими древними тайными тропами, преследуя свои собственные тайные радости, страдая от своих собственных тайных бед. Желудок должен переваривать, мышцы - охотиться, плоть - строить, солнечное сплетение - сражаться. Повинуясь старинным словам силы, открывшимся им.

Итак, желудок чувствовал единство лишь с тем, что им съедалось: нет еды - нет единства. Плоть чувствовала единство лишь с другой плотью, прикасавшейся к ней с таким же трепетом: нет ласки - нет единства. Солнечное сплетение чувствовало единство лишь в убийстве: нет жертвы - нет единства.  А сердце чувствовало всеобщее единство, только не с нервами и тканью, предавшими его.

Так произошел внутренний раскол следующих двух тысяч лет. И если Христос пришел, чтобы объявить приказ: «Любите», он сказал людям не меньше, чем: «Будьте распяты». Распяты на органических противоречиях, распяты на недостижимой мечте.  Ибо ключ гармонии лежал спрятанным двадцать веков.

III

Посмотрим, как христианский люд принимал слово любви.  Осознавая, что будущее за Христом, прошлое они оставили дьяволу. Осознавая высоту небес, они изобрели глубочайшую преисподнюю. Осознавая новое несравненным, они восстали на старое, сначала со словами горечи, позже - с огнем и пытками.

Если любовь всеобщая была новым откровением, то любовь эротическая была новым грехом. Если сердце было благословенно, то печень и легкие были прокляты. Если Бог был един и Христос - его единорожденный Сын, то Озирис, Астарта, Баал, Зевс, Вишну и Тао были ложными, и все их служители, жрецы, саги, философы, волшебники - слуги дьявола.

Когда Елима волхв противился их учению, Павел сказал: «О, исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын диавола, перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних?» - и поразил его слепотой до времени.  Что еще было Павлу делать? Позволить совратить новообращенных? И все же попомните закон умножения, который с каждым веком увеличивает в сотни раз каждое слово и действие первых дней.

Четырнадцать веков прошло, и всякий, осмелившийся взрастить сомнение в доктрине, - в опасности. Из ослепления Елимы берет начало Инквизиция: десять тысяч человеческих костров - евреев, арабов, ацтеков, - обагряющих небеса от Толедо до гор Мексико.

А те, кто отклонились от пути церкви? Анания и Сапфира продали имение и утаили из цены. Петр предъявил обвинение, и тут же Анания пал бездыханен. И пришедшей после жене его сказал: «Вот, входят в двери, погребавшие мужа твоего; и тебя вынесут». И она тоже испустила дух. «И великий страх объял всю церковь».  Какие ужасы произошли от вошедшего тогда страха! Прошло тысячелетие, и из смерти двух раскольников возжегся Альбигойский крестовый поход. Христиане разрывают христиан, своих земляков, разоряют, мучают, грабят, сжигают целые деревни во время богослужений. И, наконец, самое учение сомкнулось с беззаконием.  А личные тайны самого человека? Павел писал: «...лучше вступить в брак, нежели разжигаться», делая из женитьбы плохую замену преисподней, женщину - соблазнительницей, а секс - постыдной животной необходимостью.  И сквозь века - какие воспоследовали страдания, жестокости, извращения, проституции! Какое удушение творческой радости, какое бремя богохульного стыда!  Какая отвратительная подмена красоты развратом!

Но не вините первых христиан. Теперь, глядя через века, мы видим то безрассудство, что приходит, как ослепление после слишком яркого света. Не чувствуем мы безмерного искушения, что они преодолели, глубочайшего соблазна прошлого, - близкого, теплого и утешительного, - которому они сопротивлялись.  Чудовищное усилие требовалось для того, чтобы превзойти это прошлое, отодвинуть в сторону детские игрушки. И им это удалось. Если жестко, - не вините их.  Ибо ключ гармонии лежал спрятанным двадцать веков.

IV

По-другому и быть не могло.

«Не мир пришел я принести, но меч».

Меч, отделивший прошлое от живого настоящего, секс от живого сердца, низшее от высшего, старое от чудесного нового. Перекладина того креста.  С этого времени люди жили в ампутированном мире. В безнадежной двойственности.  «Отец будет против сына, и сын против отца». Преисподняя против небес и небеса против преисподней. Дух против плоти и плоть против духа. Мужчина против женщины и женщина против мужчины.

Крестоносец против турка. Правоверный против еретика. Католик против протестанта. Реформация против антиреформации. Священный Город и Великий Вавилон, осажденный друг другом.

И самое сердце человеческое - поле битвы в священной войне. Турнир порока и добродетели - символ спасения - Психомахия.

По-другому и быть не могло.

Ибо мечта была показана, но не путь к ней. Человек страстно желал вновь найденного света; отвергал темноту и ее обитателей, отвергал половину себя.  Тщетно. Темная сжимающая сила, взрастающая в колдовстве и трубадурах, катарах и дворах любви и алхимии, соблазняла его в трудную минуту. И, наконец, утешенный, он обернулся и разрушил своего утешителя.

По-другому и быть не могло.

Раз уж Любовь обнаружила себя, человечество распято на кресте.

Ибо ключ к небесам лежал спрятанным двадцать веков.

V

Идея гармонии медленно проскальзывала в умы людей, ненасильственным, как она сама, путем. Сначала - в музыке.

Средневековый контрапункт - два голоса, противостоящие друг другу в образе двойственности времени, - расцвел каскадом аккордов, причудливым переплетением голоса и виолы в мерцающей паутине звука. Прохладный антифон, отклик высоты на глубину под насыщенными ладаном сводами, бьющий ключом в многоголосое великолепие всех живых существ, объединенных в одновременном восхвалении.  Запрещенные диссонансы исчезли в парящем богатстве звука.

Потом - в истории.

Флоренция восстановила прошлое. Примирены Платон с Христом, красота с любовью, нагота со светом. Исправлен вред, нанесенный древнему миру, рассосалась трещина во времени, прельстившая Венеру и Геркулеса служить у Колыбели.  Дальше - в астрономии.

Космическая альтернатива небес или преисподней плавно перешла в представление о семье Солнца, в гармонию множества миров, танцующих в гимне своему Светилу; в музыку кружащихся орбит, вращающихся сфер. В игрушечных телескопах перед людьми промелькнул намек на мир без конфликта между «и» и «или».  Вызвав голод по гармонии, страстное желание искупить раздор. И распятие Розы на кресте, в попытке соединить радость и боль, красоту и жертву, вновь сочетало своенравную Природу с Сыном Бога.

Прошли еще столетия. Религии смягчались. Великие веры встречались, приветствовали, признавали друг друга. Мудрецы видели единство, стоящее за воюющими сектами. Гармонию Будды, Магомета, Павла. Строили предположения о великой работе Иерархии, Христом возглавляемой.

Люди откапывали захороненное прошлое, связывали расу с расой, вникали в глубины пространства, исследовали ядро атома. Повсюду - улики гармонии. Повсюду - голод по гармонии.

Но время не пришло еще.

Терпение! Ключ лежал спрятанным.

VI

Что такое гармония?

Это - порядок, которым правят небеса, порядок, пока не проявляющийся на земле.  Это - порядок, в котором Солнце и планеты играют свои роли, бесконечно повторяя, сочетая, создавая и разрушая, бесконечно восхваляя Бога в множественности и единстве.

«Да будет воля Твоя и на земле, как на небе».

На заре греческой цивилизации школа Пифагора изучала эту небесную гармонию, и, в миллиарды раз сжимая ее безбрежные вибрации, открыла и увековечила ее в звуке.  Было найдено, что вселенную пронизывают семь нот, бесконечно отдаваясь эхом от Бога до камня. Одни и те же вибрации - от невообразимого вращения Галактики до неощутимого биения электронов, дающего свет.

До Ре Ми Фа Соль Ля Си - ноты восходили, отдаваясь эхом еще раз в До и далее до бесконечности. Между Ми и Фа - лишь полутон, космическая пауза, щель, тишина, в которую может войти эхо более высокой или более низкой музыки, прокладывая путь сквозь себя к единству. Между Си и следующим До - снова полутон, скачок от одной шкалы к следующей, от завершения задачи к началу следующей, от конца к новому началу.

Меркурий, Венера, Марс; входит пауза Астероидов; потом Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун; и еще одна пауза, содержащая переход в Солнце. Такова музыка сфер.  Хаос, Металл, Минерал; входит помощь Воздуха; потом Растение, Беспозвоночное, Зверь, Человек; и еще одна пауза, содержащая переход в Ангела. Такова музыка Природы и Земли.

Примат, Пещерный Человек, Охотник; входит помощь от Иерархии; потом - Строитель, Воин, Художник, Ученый; и еще одна пуза, содержащая переход в Святого. Такова музыка Человечества.

Культ Природы, Размножение, Предки; входит помощь от Иерархии; потом - школы Египта, Халдеи, Индии, Иудеи; и еще одна пауза, содержащая переход ко Христу.  Такова музыка Спасения.

И Каждое До поет другим До на других шкалах; каждое Ми поет каждому другому Ми; каждое Соль - другим Соль, без конца. Ибо так связано все сущее: высшее звенит внизу, низшее повторяется наверху.

И, наконец, по Закону Трех, ноты начинают складываться в аккорды, каждые три - аккорд. Аккорд за аккордом - строятся тональности и миры. Спокойные, диссонирующие, радостные, утаенные - эти аккорды и диссонансы образуют музыку вселенной.

Некоторые - крепко фиксированы, некоторые же колеблются на краю хаоса. Великая мажорная триада - До Ми Соль - гремит могуществом Отца, Святого Духа и Сына.  Аккорд уменьшенной квинты Ре Фа Си - пронзительные визг Дьявола, соскальзывающего назад, в небытие. Другие - агония, исцеление, искупление, смерть. И все они, содержащиеся в небесной музыке сфер, превозносят музыкальный союз небес и преисподней.

Это - ключ гармонии.

VII

Человечеству нужно пол-тысячелетия, чтобы подготовиться. Возрождение предшествовало Тому, Кто должен прийти, как эпоха Будды, Пифагора, Лао-Цзы предшествовала Христу.

Пять столетий Иерархия лила бальзам на раны, исцеляла, облегчала распятие человечества. Искусством, музыкой, поэзией; благотворительностью и наукой; откровением своего подобия повсюду.

Созвездия поворачивались медленно. Приближалось время, когда всем планетам вновь предстояло сойтись вместе, эпоха подходила к концу, новая - начиналась Тем, Кто должен прийти.

Иерархия огляделась, избрала двух посланников, запустила подготовительный толчок от Востока до Запада. Ключ гармонии и факел власти она вручила первому, Греку.  Он пронес их от горы Меру до Москвы, там встретил второго, изготовил второй ключ, возжег факел его. И оба двинулись дальше, в Англию и во Францию.  Все реальное создается триадой. Ради этого Великая Школа должна устроить два полюса в мире, сама оставаясь третьим, невидимым. Эти двое были плюсом и минусом, светом и тьмою, мужским и женским началом послания.  Грек, разрушитель человеческого самодовольства, ловкач, чародей, гипнотизер, жонглер светом и тьмой, новый Орфей, очаровывающий своих рабов музыкой, вызывающий тоску по запредельному. Сострадательный колдун, дьявольский святой, джинн из алхимической бутылки, в ком смешались законы и хрупкость восторга Арабских Ночей.

Русский - непоколебимый и невидимый. Составитель мудрости, мастер молчаливого эксперимента, неузнанного влияния; новый ученый, сам себе лаборатория, ученики его - реторты с их содержимым, работа его - превращение. Неумолимый руководитель, самый любящий друг, аскет в отношении маленьких жизненных благ, усовершенствовавший свой дар общительности. Сеятель семян, садовник души.  Грек мастерски превращал космические законы в танец - приливы и отливы гармонического движения, - очаровывающий, как сама Майя, утонченный и трудный, как сам танец слов. Танцем разбил упрямую разделенность людей; заставил ничтожные страсти перекликаться с всеобщими; вызвал в мир людей мерцающий образ всеобщей гармонии.

Рассудительно, год за годом Русский учил:

«Узнайте, что вы хотите;

Будьте просты и искренни;

Через понимание освободитесь от иллюзий и страха;

Помните себя - всегда и везде».

«Превратите разрушительные эмоции в гармонию;

Изучайте законы;

Преданно служите работе;

Помните себя - всегда и везде».

Меж этими полюсами дугой выгнулась молния. «Притянитесь к какому-либо из полюсов,» - предупреждал Русский, - «Зацепитесь за то, к чему вас притянуло. Не играйте с обоими полюсами, - электричество опасно». Люди, не поняв, благочестиво молились о примирении полюсов. Некоторые, искушавшие это напряжение, были потрясены. Но большинство вняло предостережению, и выросла поляризация их маленьких магнитов, увеличивая великое поле силы.  Медленно, внутри этого мира образовывалась колыбель, магнитное поле для электронного Рождества.

VIII

Оба умерли. Полярность преобразилась в мир действий. То, что изображалось неясным, теперь становилось простым.

Русский - первым. Состарившийся, незаметный. За осыпающимся фасадом тела построивший здание новой теории, из которого ОН выглядывал. Испытавший своих друзей в молчании; заставлявший их разувериться, разыгрывая старческое слабоумие. И, соприкасавшийся с Высшей Школой позади своего дряхлого тела, он дал сценарий того, что должно быть разыграно.

Он вернулся из второй ссылки на землю работы всей своей жизни. Созвал всех своих друзей. И, зная, какое великое множество знаний, как исписанной бумаги, находится под угрозой огня, он объявил:

«Я отказываюсь от системы. Оставьте объяснение - будьте. Каково ваше желание? Мы сейчас ищем гармонию. Я не знаю еще ответа, но отправляюсь найти его».  Уход в себя. Загадка. Молчание. Незаметно работал. Сюжет подготовлен. Отбросив в поток все тленное, прилагая мощные усилия в направлении другого берега, восстал обнаженный, безупречный, чистый и полностью возрожденный. И его друзья тоже потеряли все, на что отважились. Ухватились за канат, брошенный оттуда. Были омыты волнами.

Христос, связующий все.

И перед тем, как отправить свое тело дрейфовать к распаду, языком тела сказал им:

«Перестройте все. Теперь сделайте все заново. С самого начала. Лишь так может быть достигнута гармония».

Русский умер, покинул Солнечную систему, вернулся с властью делать. Приготовил в электронном мире завершение своей работы. И из любви всех своих последователей стал создавать магнитное поле, как колыбель для электронного Рождества.  Грек также умер. Во вспышке сострадания, любви и веселья, превративших его смерть в восторг Арабских Ночей. И, шутя с самим небом, ускользнул, лишь слегка опалив свои крылья, оставив отдаваться эхом в своем следе медленное течение неземной музыки. Был исцелен. Восстановил свое истинное место в духовной полярности. Триада преобразовалась: осуществлены все результаты.  Итак, посланники вернулись на дугу, запустившую их вперед, их первая задача - выполнена, вторая же - начинается.

IX

Космическое зачатие совпало с восхождением второго посланника. Божественная милость ярко вспыхнула, оплодотворяя ожидающую землю. Правящие созвездия повернулись в нужное положение. На другой шкале клетки спаривались, сливались, разделялись, множились, духовные хромосомы экстатически принимали форму новой эпохи, образуя шаблон пока еще не выраженной гармонии.  Затикали часы нового творения, безжалостно разворачивая время с момента этого экстаза. Основа и уток эмбриона эпохи начали связываться, выявляя эскиз своих органов, промелькнуло ее понимание. Ее взаимозависимые части, тут - одиночки, там - группы, позже должны вырасти в нации, религии, целые расы и их судьбу. Ибо что достигнуто в малом в эмбрионе, будет достигнуто в полном великолепии в человеке.

И за всем этим должны ухаживать преобразившиеся посланники.

X

Гармоническое дитя должно расти в гармонии. Самые его клетки, его связующие органы, кости и плоть поют в лоне времени. И каждый мужчина, женщина, ремесло, верование, стремящиеся в будущее и к Богу, - суть такая клетка, такой орган или такая кость.

Так как же каждому члену научиться участвоать в гармонии?  Во-первых, позволить кадой ноте звучать ясно и наполненно. Чистым тоном, ни диез, ни бемоль вследствие подражания, притворства или сомнения. Позволить каждому типу быть самим собой, знать свою собственную природу, отзываться на вибрации, данные ему Богом. Позволить Юпитеру исцелять, Марсу - быть отважным, Венере - любящей; позволить Луне быть скрытной, Меркурию - хорошо приспосабливаемым, Сатурну - мудрейшим.

Пусть каждое ремесло завершит себя: художник воображает, ученый - выводит, руководитель выдерживает все. Позволить каждой расе вновь найти свои секреты, каждой религии - свои спрятанные тайны, христианину - найти Христа, мусульманину - Магомета, буддисту - принца Гаутаму.

Это - первое правило гармонии.

Во-вторых, позволить каждой ноте, помня себя, слышать аккорд. Слышать свой собственный звук, звенящий с другим звуком, извлеченным в тот же момент.  Позволить До слышать себя звучащей с Ми и Соль. Позволить Марсу слышать свою ноту, звенящую с Юпитером и Луной. Позволить священнику слышать смесь своей ноты с нотами астронома и короля. До тех пор, пока, пробуждаясь от одиночных нот к богатству аккордов, каждый научится распознавать их бесконечное разнообразие, различать аккорд от аккорда на вкус, знать природу тех, в ком он звучит и почему.

Это - второе правило гармонии.

В-третьих, позволить каждой ноте принимать тональность, которая должна прийти, следовать новой тонике, открывшейся ей теперь. Позволить каждому типу приносить урожай тому, кто объединяет всех их, все ремесла - более великой истине, все нации - Высшей Школе, все вероучения - Еще Не Родившемуся. Каждая нота послужила тональностью в свой день и срок, каждый однажды давал настройку для всего человечества. Теперь - опустился в другое, и все же равное, место; звуча по-прежнему, вошел в высшую тональность.

Это - третье правило гармонии.

А четвертое? Вера суть четвертое. Если у ноты нет веры в музыку, которую предстоит играть, в Композитора, Дирижера и Святую Симфонию, то какой прок? Без веры, каждая нота - бесцельна и скучна. С верой, каждая нота будет знать, что ее нет, она не имеет существования помимо бесконечной музыки, вызывающей ее. А зная это, знает все, до изначального вдохновителя работы.  Это - четвертое правило гармонии.

А все это вместе - ключ гармонии.

Все это - свобода от насилия и раздоров, побег от распятия, интеграция небес и преисподней.

И через все это гармоническое дитя будет расти, формироваться и шевелиться, и - когда планеты сойдутся снова - родится.

XI

Это - новое христианство. Это - свет. Смотрите назад - но без страстного желания. Сопротивляйтесь соблазну, даже исходящему от христианства.  Вы сомневаетесь, что теперь - все по-другому?

Тогда прислушайтесь к изменениям.

«Суета сует», - проповедовал старый предтеча.

«Восхитительное наслаждение», - откликается будущий хор.

«Нет ничего нового под Солнцем», - сказал старик.

«Прыгнем же выше Солнца, коли так», - глаголят новые.

«Покайтесь, ибо Царствие Небесное приблизилось», - предупреждал первый Иоанн.

«Возрадуйтесь, ибо небеса - в каждом члене», - ликует следующий.  «Порождения ехиднины! как вы можете говорить доброе, будучи злы?» - восклицал Христос тогда.

«О, поколение котят, можете ли, будучи Божьими, говорить худое?», - возвращается эхо.

«Если же глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя», - говорил Он снова, - «ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну».

Сегодня - не так.

«Если же твой глаз соблазняет тебя, вырви соблазн и брось его прочь от себя, и возлелей глаз, Богом данный», - следует нынешний приказ, - «ибо лучше войти на небеса с настоящим глазом, чем в преисподнюю с воображаемым соблазном».  Искуситель испытывал.

«Отойди от меня, Сатана», - упрекал Христос.

Ныне же мы - учтивы.

«Согласись на второе место, о Сатана, и будь спасен, ибо лишь вожделение первенства делает тебя Сатаною».

«А Господь Гармонии занимает первое место во всех моих частях, ибо если у тебя не так, то гармонии нет».

Итак, все обновлено, все - по-другому, все спасены. Затем - перестройте все, и, ликуя, ожидайте подтверждения.

XII

Бог создал все, пронизывает все, является всем. Гранит - всего лишь сжатые электроны, кто же дьявол, как не Его блудный сын?

Эта спичка - Бог. Я задуваю Бога. Какая насмешка!

Этот паук - Бог. Я убиваю Бога. Какая трагедия!

Все, что случается - Бог, все, что случилось - Бог, и все, что случится - Бог.  Хлеб, что я ем - Бог, слюна, растворяющая его - Бог, жизнь, которая в результате проникает в мою кровь - просто Бог. Где Бог пересекает себя в трех направлениях, начинают происходить события.

Бог - в моих кишках. Бог - в моих легких. Бог - в моей крови. Бог - в моих глазах. Бог - в моих членах. Бог - в моем сердце. А где-то в моей голове - Бог получше. Где Бог пересекает себя в семи направлениях, возможно совершенство.  Поскольку Бог тогда, творя, ничего не упустил, мы в духовном возрождении должны взять все назад. Поскольку Бог из одного сделал Три, их Трех - Гармонию, а из Гармонии - Все, мы во всеобщем шуме должны вновь услышать гармонию, в гармонии - вновь найти главную триаду, разрешить этот аккорд до одной ноты, прославляющей вселенную.

Ты - тоже Бог. Доставишь ли ты Богу удовольствие, балуя его плоть, забывая о его духе? Ты - тоже Бог. Доставишь ли ты Богу удовольствие только в духе, наказывая его плоть? Есть способ получше. Сделай себе мост, сознательную душу, это - тоже Бог. Знай Его во всех трех мирах, возвращая их содержимое Тому, кому принадлежит это все.

При своем Падении человек забыл Бога, сотворившего его, Бога, из которого сотворена любая его часть. Позже некоторые люди вспомнили. Но лишь частично.  Вспомнив, что их любовь сотворена из Божьей, забыли о том, что их гнев - тоже, признав божественность духа, усомнились в божественности плоти. Открыто признавая, что этот учитель - Его посланник, того - побили камнями, как Антихриста, совершая службы в этом храме, оскверняли тот.  Если Бог наполняет собой все, дальше ли он от публичного дома, чем от церкви, или от банка, чем от мест поклонения святыням? Может быть, банк и публичный дом глубже погружены в забывчивость, а может и нет. Расстояние оттуда до Бога в любом случае равно все тому-же нулю. Напомни тому, кто забыл, утверди того, кто догадался.

Ничто не является злым, если Бог не забыт. Деньги, безбожный источник жадности, угнетения, насилия, грабежа, в божественном воспоминании становятся невидимым орудием Утешителя. Секс, сам по себе источник вожделения, ревности, собственничества и насилия, при вспоминании Бога - великолепное наслаждение Его природы.

Ничто не является добрым, если Бог не помянут. Все вещи являются добрыми, если вспомнить их благочестие. Ибо это их благочестие превосходит их время, перемены, дьявольскую натуру и распад. В каждой из них это благочестие называется «Я».  Значит - вспоминай свое «Я», вспоминая Бога; вспоминай Бога, вспоминая себя.  Но помни также, что никто не может быть достойным Его. Даже ангелы не дерзают быть достойными Бога. Лишь сам Бог может дать Себя. Но - только вечности. Ибо таков Он.

Это и есть тайна - ужасно простая - которую игнорирует Земля. Игнорировать ее - одно, догадываться - другое, знать - третье, четвертое - преследовать ее, пятое - быть ею.

С достижением последнего Вестник Гармонии может вернуться к Тому, кто послал его, его миссия выполнена. С достижением последнего всеобщая симфония утонет в экстатической тишине Целого.

Так знай же наш нынешний кромешный ад, как Бога,
наша будушая гармония - это Бог,
святой унисон - Бог,
тишина - Бог,
«Я» - Бог,
Бог,
Бог,
Бог.

 

Тогда помни Себя, помня Бога
помни Бога, помня себя.
Достигнув этого наконец,
Вестник Гармонии может
вернуться к Тому, Кто послал его,
его миссия исполнена.